— Я понял, что каток действительно завоевал популярность, но…

Фрэнси забыла о своем благом намерении оставаться спокойной и выдержанной. Она ткнула пальцем в папку.

— Вы все еще не поняли! Это, представьте себе, больше чем просто каток. — Был лишь один способ убедить его в этом. Она снова плюхнулась на стул. — Как долго вы собираетесь пробыть в Геттисберге?

— Несколько дней, чтобы уладить все дела.

— Останьтесь чуть подольше. Скажем, на пару недель.

— Фрэнси, у меня нет столько времени.

— Неужели вам не хочется понять, чем именно вы владеете? Вы решили продать этот каток, сидя у себя в главном офисе?!

— Я собирался переложить основную работу на агента по недвижимости. А подписать готовый контракт можно где угодно.

— Но как же вы тогда узнаете, кому продаете? В чьи руки?

Выражение его лица подсказало ей: а вот это его совершенно не интересует.

— Мистер Гордон, предыдущему менеджеру было абсолютно наплевать как на каток, так и на публику. Именно поэтому ваша собственность и не приносила дохода. Вы не можете просто взять и продать ее, так и не попытавшись разобраться, отчего это вдруг здесь все изменилось к лучшему.

— Вероятно, потому, что Крэг назначил менеджером вас.

— Вы знали, что у меня не было никакого опыта?

— Тогда каким же образом вам удается справляться с нелегким делом, словно вы занимаетесь им с пеленок? — Он удивленно уставился на нее.

Ей довелось встречаться с множеством мужчин в своей не столь долгой жизни, но ни один из них не смотрел на нее так, как он. Это странно действовало на нервы, сбивало с мысли и заставляло терять самообладание.

— Я люблю это место, — честно призналась она. — Когда-то я частенько проводила здесь время с друзьями и братьями. Вернувшись в Геттисберг, устроилась на каток на полдня. Решила получить квалификацию тренера, чтобы потом работать с полной нагрузкой. У меня получилось. А когда Крэг уволил предыдущего управляющего, я пришла к нему со своими идеями. Он выслушал меня и назначил менеджером.

— И чего же вы хотите от меня?

— Дайте мне шанс показать вам, что каток теперь имеет особое значение в жизни горожан. Если вы останетесь и приглядитесь, то сами поймете, почему бизнес здесь стал прибыльным, а через год прибыль удвоится. Кстати, этот опыт может оказаться полезным и для других катков.

— Вы действительно надеетесь, что я передумаю продавать каток?

— Да.

— По крайней мере вы честны. Хм, но если я останусь, то смогу ведь подыскать и наиболее выгодного покупателя. Предупреждаю сразу: я не намерен терять время попусту.

— Я понимаю.

На его губах появилась кривая усмешка.

— Втайне вы надеетесь, что мне это не удастся. Что ж, я благодарен вам за прямоту и искренность. Но не хотел бы посеять в вашей душе иллюзии. Мы по разные стороны баррикады в этом вопросе. Даже если я останусь, я не передумаю.

— Но ведь можете передумать, верно?

— На свете мало упрямцев, которые могли бы сравниться со мной, — рассмеялся он.

От его смеха она внутренне дрогнула. Его взгляд, казалось, вобрал в себя все ее тело, по спине пробежал холодок. Но она не опустила глаз.

— Так вы останетесь?

Он долго молчал. Наконец произнес:

— Я подумаю. Вечером постараюсь дать вам ответ.

Во второй половине дня, когда Фрэнси снимала с доски объявлений старое расписание, она заметила Ноя — тот беседовал с билетершей, зажав в руке оранжевый билет. Неужели он будет против ее новой инициативы? Но ведь Крэг должен был сообщить ему о ее плане! А что, если запретит, поскольку это мероприятие не сулит прибыли?

Кто-то тронул ее за плечо: это Джина протягивала ей большой конверт.

— Мама велела передать. Ты забыла его на столе.

Фрэнси узнала свой почерк на уголке и растерянно заморгала.

— Спасибо, но я могла бы захватить его и завтра. — В конверте были все ее идеи ко Дню святого Валентина.

— Мама сказала, что это срочно, — пожала плечами Джина.

Джина была единственным человеком в семье, кого, похоже, не радовало возвращение домой старшей сестры. И сколько Фрэнси ни делала попыток сблизиться, Джина их отвергала. Мама, почувствовав, вероятно, натянутость в отношениях сестер, пытается как-то устранить ее. Фрэнси понимала, что надуманные услуги вряд ли здесь помогут, однако решила воспользоваться случаем и кивнула на каток:

— Заходи. Ты ведь давненько не каталась.

— Нет, спасибо. У меня свидание, а мне еще надо привести себя в порядок.

Свои волосы, такие же черные, как и у Фрэнси, только прямые, Джина недавно подстригла «под пажа»; ее темные глаза в отличие от бархатистых глаз сестры отливали янтарем. Красивая молодая девушка на пороге своей женской судьбы.

— В кино пойдете? — спросила ее Фрэнси. В Геттисберге у молодежи невелик выбор развлечений.

Джина рассмеялась.

— О нет! Кино не для Джейка.

— Это кто-то новый?

— Мы с ним уже месяц встречаемся.

— И все же ты не пригласила его на свой день рождения.

— Джейк не из тех, кого радуют семейные обеды.

Фрэнси сразу же насторожилась.

— А какие у него интересы?

— Он одиночка. Делает только то, что хочет, и тогда, когда сам захочет. — Джина позабыла про свой «взрослый» тон, и глаза ее сияли восторгом.

— Кажется, он нравится тебе.

— Мне он больше чем нравится.

— Ну и ладно. Только не торопись.

Глаза Джины тут же погасли, на лице появилась гримаска раздражения.

— Да знаешь, сколько девчонок пошли бы на что угодно ради свидания с Джейком? Он совершенно не похож на наших мальчишек, ведет себя как настоящий мужчина, а не какой-то слюнтяй. Так что тут медлить не приходится.

Меньше всего Фрэнси хотелось восстанавливать сестру против себя. Но и не волноваться после таких слов она не могла.

— Просто не торопись, особенно с важными для твоего будущего решениями. Лучше посоветуйся с кем-нибудь… прежде чем принять их.

— Ты имеешь в виду — прежде чем я лягу с ним в постель?

Вызов в голосе сестры еще больше насторожил Фрэнси.

— Я просто советую тебе сначала хорошенько подумать, а потом уже делать. Ведь от твоего решения многое зависит в дальнейшей жизни.

Джина изумленно уставилась на сестру.

— Ты-то сама сожалеешь о своих поступках?

— Да, не надо было мне так безоглядно отдавать свое сердце.

— Бренту?

Фрэнси кивнула и невольно покосилась на Ноя. И сразу поняла, что Джина заметила ее взгляд, потому что тут же спросила:

— А этот — какой?

Мысленно Фрэнси ответила на вопрос сестры: «Сильный, целеустремленный и… сексуальный». А вслух произнесла:

— Пока не знаю.

— Я слышала, как ты вчера разговаривала с папой и мамой. Что ты будешь делать, если каток действительно продадут?

На самом-то деле Фрэнси больше всего хотелось бы — да она втайне мечтала об этом! — поступить в педагогический колледж и стать учительницей. Но она сомневалась в себе. Во-первых, совмещать работу с учебой — не самое легкое дело. Во-вторых, хватит ли денег. Она не могла и не хотела просить помощи у родителей. У нее сохранилось наследство бабушки Марии, да еще кое-какие проценты набежали от вкладов из выплат за победы на чемпионатах. Но это был ее неразменный фонд — на самый крайний случай. Значит, ей нужна работа с приличным заработком, если всерьез думать об учебе. А она именно такую работу теряет.

— Я пока не решила, — ответила она сестре. — Да и выбор невелик: у меня ведь нет высшего образования.

— Но ты могла бы тренировать ребят не только на роликах, но и на коньках? И фигуристов тоже, ведь так?

— Для этого пришлось бы переехать в Херши. А мне осточертело разъезжать по белу свету, без семьи… без тебя.

— Зато вспомни, что ты имела: славу, знакомство со знаменитостями, занималась красивым, интересным спортом, ну и Брент тоже… был неплохим партнером.

Да, ей много было дано. Однако ее успех не принес счастья, к которому она стремилась.